...сотвори плод покаяния
Ну, то что католицизм покаялся за все и перед всеми, это уже не новость. Это у него такой вид "общественной деятельности"...
Однако, тут он покаялся (http://www.religio.ru/news/7889.html) за конкретное событие, ситуацию вокруг которого интересно было бы обсудить.
Разгром Константинополя не просто "еще одна шалость" Рима, это системное явление, последствия которого живы и по сию пору.
Мало кому известно, что в разгромленном Царьграде Рим назначил предстоятелей всем восточным Церквям. Мало кому известно, что в том числе именно поэтому РКЦ числит себя ни много, не мало Вселенской церковью, а свои соборы - Вселенскими. Мало кому известно, что подставные "патриархи" продолжали поставляться на занятые кафедры уже даже после того, как латинян турнули с востока. Мало кому известно, что "восточные" лжепатриархи и теперь существуют, имея "кафедры" в Римских церквях.
Хотя, в принципе это все - "секрет полишенеля".
Так вот - Взятие Царьграда, это не просто разбой и грабеж, это попытка уничтожить православие в колыбели. Ведь не только разграбили город и растащили Святыни, которые теперь составляют чуть ли не львиную часть католических реликвий, но и широко, по всей территории, где только могли дотянуться, всячески пытались подавить сопративление.
Вспомним хотя бы Афонских мучеников, которых "крестоносцы" таскали по земле привязанных к хвостам лошадей!
Как же тогда быть с гневным письмом Иннокентия Четвертого? Взятие Константинополя 1204 года отнюдь не входило в планы римского папы. Для него много большее значение имел бы поход на Восток, в Палестину; византийская династия Ангелов и без того открывала "латинянам" широчайший доступ к влиянию как в экономике, так и в политике Империи. Поход крестоносцев на Диррахий и Константинополь был для Иннокентия неожиданностью... впрочем, не неприятной, как показала история.
Если Вы обратитесь к источникам - Роберу де Клари и Виллардуэну, - Вы поймете, что "поход на греков" - чистейшей воды самодеятельность. В текстах нет ничего о религиозном противопоставлении латинян грекам, зато очень много политики, прекрасных дам и подсчетов марок серебра. Не стоит совершать насилие над историей, пусть и с благими намерениями.
ЦитироватьDemetrius :
Как же тогда быть с гневным письмом Иннокентия Четвертого? Взятие Константинополя 1204 года отнюдь не входило в планы римского папы. Для него много большее значение имел бы поход на Восток, в Палестину; византийская династия Ангелов и без того открывала "латинянам" широчайший доступ к влиянию как в экономике, так и в политике Империи. Поход крестоносцев на Диррахий и Константинополь был для Иннокентия неожиданностью... впрочем, не неприятной, как показала история.
Если Вы обратитесь к источникам - Роберу де Клари и Виллардуэну, - Вы поймете, что "поход на греков" - чистейшей воды самодеятельность. В текстах нет ничего о религиозном противопоставлении латинян грекам, зато очень много политики, прекрасных дам и подсчетов марок серебра. Не стоит совершать насилие над историей, пусть и с благими намерениями.
Именно после обращения к вышеназванным источникам и научным комментариям к ним я пришел к выводу, что:
Папа знал, куда и зачем идут крестоносцы. Знал заранее, ибо маркиз Монферратский специально ездил в Рим обсуждать этот маршрут, а год спустя туда же, в Рим ездил претендент на Византийский Престол, и там же, в Риме было договорено об унии, которую крестоносный ставленник должен был в числе прочего осуществить.
Как видно из текста Де Клари, крестоносцы уже перед началом штурма положили разогнать законную православную иерархию, и учинить собственную, так что речь уже даже не шла об унии, а об аннексии, что и произошло сразу же после захвата города и вообще страны.
Если учесть, что все эти мероприятия должны были быть утверждаемы в Риме, то, логично было бы предложить, что они были заранее оговорены (с ведома Алексея, или без его ведома). Таким образом, можно считать доказанным, что Папа, если и "гневался", то только в целях сохранения лица (упомянутый в комментариях Нарбоннский собор видимо прямо запрещал войну против "Второго Рима", подразумевая греховность войны между христианами).
Причем, можно считать доказанным, что Папа вынашивал идеи даже не унии, а именно аннексии Восточных Патриархатов (откуда появление ставленых крестоносцами марионеточных "патриархов").
Отсюда: События времен Четвертого крестового похода можно рассматривать не как казус, нечто непредвиденное, но как обдуманную и спланированную компанию направленную именно туда, куда она и должна была прийти.
Вывод: Общая тенденция схизматизации католицизма и западной части христианской ойкумены, включающая появление дублирующих христианских и имперских институтов ("Священной Римской Империи", "Вселенских соборов", и пр.) в конечном итоге вылилась в стремление вовсе вытеснить "восточную часть". Католицизм не просто объявил примат и единственность Римской кафедры, он, в конце концов, объявил и единственность того мира, который формировался под римским омофором.
Именно отсюда все эти "освобождения Гроба Господня". И тут, можно с большой долей уверенности утверждать, что в случае победы крестоносного движения, участь православия была бы решена совершенно радикально и в очень сжатые сроки.
От себя могу добавить, что в поражении крестовых походов, я вижу Господне Провидение, которое, попуская католикам временно торжествовать, в конечном итоге предопределило не только полное фиаско этой авантюры, но и последующий "комплекс вины" Рима.
"Каясь" за крестовые походы, нынешний Папа не просто осуждает католический экспансионизм, он осуждает саму идею Римского примата, что в конечном итоге не может не быть осознано основной, деятельной частью католиков. Невозможно верующему осуждать действия другого верующего, не задумываясь о том, что толкнуло его на деяния, в которых нужно не просто каятся, но, каятся от имени всей церкви.
Невозможно просто оставить за бортом именно религиозную причину крестоносного погрома Византии.
И чем скорее массы католиков уяснят себе эту мысль, чем скорее начнется процесс РЕАЛЬНОГО ПОКАЯНИЯ, тем скорее римо-католики вернутся в Лоно Матери Церкви, и тем скорее произойдет долгожданное уврачевание «великой схизмы».
http://www.nefedor.com/cgi-bin/nph-mgwcgi?MGWDB=NEFEDOR&MGWAPP=Search&REQ=WriteTopic&Topic=18855&FullView=1
Фрагменты повести Робера де Клари «Завоевание Константинополя»
Текст: де Клари Р. Завоевание Константинополя. - М.: Наука, 1986
Перевод и комментарии М. А. Заборова
XVII
...Дож Венеции хорошо видел, что крестоносцы находятся в стесненном положении; и вот он обратился к ним и сказал: "Сеньоры, в Греции имеется весьма богатая и полная всякого добра земля; если бы нам подвернулся какой-нибудь подходящий повод [103] отправиться туда и запастись в той земле съестным и вгем прочим, пока мы не восстановили бы хорошенько наши силы, то это казалось бы мне неплохим выходом, и в таком случае мы сумели бы двинуться за море".
[примечание 103] "Подходящий повод" (raisnavie ocoison) - дело в том, что Иннокентий III, снимая отлучение с крестоносцев после захвата ими Задара (правда, письмо, содержавшее отлучение, не было отправлено!), еще раз запретил им нападать на какие-либо земли христиан, однако с оговоркой: "Разве только сами они станут необдуманно чинить препятствия вашему походу или же представится какая-либо другая справедливая либо необходимая причина, по которой вы сочтете нужным действовать иначе". Дож, судя по рассказу Робера де Клари,, и искал лазейку, "предусмотрительно" оставленную папой крестоносцам для нападения на Византию: "необходимой причиной" вполне могла служить та, которую указывал Дандоло. - пополнение продовольственных запасов и проч. давало оправдание для антивизантийских проектов венецианской плутократии. Характерно, что впоследствии Бонифаций Монферратский, объясняя папе причины захвата Константинополя, употребит выражение самого "апостолика": "Прирожденное коварство греков с помощью огня, хитрости и отравы часто чинило препоны нашему походу"
LXXII
...Когда бароны возвратились и сошли с кораблей, то собрались вместе и в сильном смятении сказали, что это за свои грехи они ничего не смогли ни предпринять против города, ни прорваться вперед [288]; и тогда епископы и клирики войска обсудили положение и рассудили, что битва является законной и что они вправе произвести добрый приступ, - ведь жители города издревле исповедовали веру, повинуясь римскому закону, а ныне вышли из повиновения ему и даже говорили, что римская вера ничего не стоит, и говорили, что все, кто ее исповедуют, - псы; и епископы сказали, что они поэтому вправе нападать на греков и что это не только не будет никаким грехом, но, напротив, явится великим благочестивым деянием.
[примечание 288] Официально нападение на Константинополь считалось "грехом", ибо, согласно постановлению Нарбоннского собора, происходившего еще в год "великой схизмы" (1054 г.), означало бы пролитие крови самого Христа. У Робера де Клари явно слышится отзвук этой точки зрения.
LXXIII
И тогда стали скликать по всему лагерю, чтобы утром в воскресенье все явились на проповедь: венецианцы и все остальные; так они и сделали. И тогда стали проповедовать в лагере епископы — епископ Суассонский, епископ Труаский, епископ Ханетест, мэтр Жан Фасет и аббат Лоосский, и они разъясняли пилигримам, что битва является законной, ибо греки — предатели и убийцы и им чужда верность, ведь они убили своего законного сеньора, и они хуже евреев. И епископы сказали, что именем Бога и властью, данной им апостоликом, отпускают грехи всем, кто пойдет на приступ, и епископы повелели пилигримам, чтобы они как следует исповедались и причастились и чтобы они не страшились биться против греков, ибо это враги Господа. И был отдан приказ разыскать и изгнать из лагеря женщин легкого поведения и всех их отослать подальше от лагеря; так и поступили: всех их посадили на корабль и увезли весьма далеко от лагеря.
LXXIV
...Потом, когда епископы отговорили свои проповеди и разъяснили пилигримам, что битва является законной, все они как следует исповедались и получили причастие...
LXVIII
Потом случилось так, что все французы и все венецианцы собрались, чтобы держать между собой совет насчет того, как им действовать, и что предпринять, и кого бы они могли поставить императором, если захватят город; наконец, они порешили, что возьмут 10 французов из числа самых достойных в войске и 10 венецианцев тоже из числа самых достойных, каких только знают; и что решат эти 20, то и будет сделано, причем если императором будет избран кто-либо из французов, то патриархом изберут кого-нибудь из венецианцев...
XCVIII
...И тогда Альом де Клари, клирик, о котором я вам уже говорил, тот, который был столь доблестен и который столько совершил там ратных подвигов, как мы вам об этом рассказали до этого, сказал, что он хотел бы участвовать в дележе как рыцарь[372]; а кто-то сказал, что это не по праву, чтобы он считался при дележе за рыцаря, а он сказал, что по праву, ибо он тоже был на коне и в кольчуге, как рыцарь, и что он совершил ратных подвигов столько же и даже больше, чем любой рыцарь, который там был;
[примечание 372] По сведениям автора хроники "Константинопольское опустошение", во время этого, предварительного, раздела добычи лица духовного звания приравнивались к конным оруженосцам: каждому священнослужителю выдали 10 марок, а рыцарю—20.
(А вот интересно – много ли клириков участвовало в погроме, и как они потом литургисали?)
И так, можно считать практически доказаным, что участники разгрома Константинополя не просто исходили из религиозных побуждений, но и были всячески поощряемы в них клириками, в том числе и епископами ...ну, и Папа не совсем в стороне оказался.
Христос Воскресе!
Виталий, мне кажется, нельзя однозначно говорить о том, что с самого начала целью похода был Константинополь. Все-таки известен тот факт, что историки по сию пору не пришли к единому мнению относительно причин, вызвавших отклонение крестоносцев от изначально намечавшегося маршрута. Конечно, тут много конфессионального, в обсуждении причин того, почему «он шел на Одессу, он вышел к Херсону».
Очень уж удачно совпадали вектора: Риму представлялось возможным подчинить себе греческую церковь, Венеция избавлялась от своего ослабевшего сюзерена и сама начинала диктовать условия на востоке Средиземноморья, крестоносцы получали возможность и выплатить долг за корабли венецианцам, и обогатиться, а желающие дальше могли идти в Святую землю.
И наверное, можно сказать, что папа извлек пользу из сложившейся ситуации, но не утверждать, что он изначально был ее «движущей силой» - Васильев в своей работе по истории Византии приводит цитату из Первой Новгородской летописи: "Фрязи же и вси воеводы их възлюбиша злато и сребро, иже меняшеть (т.е. обещал) им Исааковиць (т.е. царевич Алексей Исаакович), а царева веления забыша и папина (т.е. папы)". Хотя, видимо, папа занял позицию «невмешательства», видя, что все и «само» складывается как нельзя удачнее...