Condesideratores doctissimi!
Если верить ученейшему Мирче Элиаде, сам факт появления в Древней Греции жанра историографии представляет собой большую загадку. Дело в том, что, по мнению Элиаде, архаическое мышление - а мышление носителей древнегреческой культуры в 5 веке до Р. Хр. сохранило множество архаических черт - антиисторично, склонно сводить многообразие фактов к общим категориям, иначе - архетипам. Даже дошедшие до нас сочинения логографов и Гекатея Милетского в этом смысле могут быть признаны весьма архаическими по своему характеру. И вдруг - на протяжении двух поколений (в лице Геродота и Фукидида) греческая мысль открывает историю. После чего историография снова оказывается на задворках классической греческой культуры; Дж. Коллингвуд в работе "Идея истории" верно обратил наше внимание на то обстоятельство, что фактически в Др. Греции было только два историка: Геродот и Фукидид.
Чем же мы можем объяснить такие неровности в развитии древнегреческой историографии?
Ваши комментарии коллеги!
Возможно, прежде чем давать какой-либо конкретный ответ на этот вопрос стоит попробовать определить что-ли, а что такое история. Я не знаю. Коллингвуд, думаю, тоже не знал, хотя и думал, что знает. Посмотрим, например, как перекраивается на протяжении 20 в. Отечественная история. Это, вообще, история ли? Что это? Если исходить из смысла слова ιστοριη, то, наверное, то что делалось после Геродота и Фукидида - это и не ιστοριη. Но что это.
Понимание того, что есть история, наверное, просто меняется у людей со Временем, как изменяется восприятие, ценностные ориентиры, сам механизм работы органов чувств.
Тогда можно еще поразмышлять, чем отличаются история от историографии и исторической науки соответственно. Насколько я понимаю, в науке принято считать "историю" скорее "историческим мышлением" или "исторической психологией": такое мышление и такая психология ориентирована на индивиды и индивидуальное (Тойнби, тот же Элиаде, Момильяно, Майнеке, если я не ошибаюсь). Частности, то, как эта ориентированность проявляется в конкретных случаях, зависит, конечно, от эпохи. И если уж на то пошло, то расцвет исторического мышления - вторая половина 19 столетия. Тем не менее, уже мы сами можем выделить некоторые мифологемы того замечательного времени. Так что, есть у меня такое подозрение, что Элиаде со своим унитарным подходом к sacrum, "раю архетипов" и историзму явно перегнул палочку. Историзм или его следы найти можно и у аккадских составителей священных хроник.
Я дуьаю полезно будет вообще поразмышлять о подходах к Времени. Ведь, так сказать, какой у тебя модус экзистенции таково и оношение к Времени. Человек есть Время. И как писать это Время? Поэтому и вопрос: Как можно кого-то из историков считать лучше другого? Полагаю, что того историка будут читать больше и ценить выше остальных, кто ближе к нам по сознанию Времени во-первых, и по логике наррации во-вторых. Вот и получается Время и Дискурс.
Именно по указанной тобою причине, doctissime Riasaniensis, европейским ученым милее Фукидид. Но только в отношении дискурса: достаточно почитать, например, предисловие Жебелева к Фукидиду изд. Сабашниковых 1910 года, чтобы найти тому подтверждение. Факты он описывает, дескать, хорошо, научно, прямо как мы это делаем.
Что же касается восприятия времени, то для Геродота и Фукидида время, как мне кажется, является чем-то субстанциональным, наравне со славой-κλεος, например. А современный подход к пониманию времени первым озвучил, если я не ошибаюсь, бл. Августин.
Даже Солон был вынужден расспрашивать египетских жрецов о ранних этапах жизни собственного народа. А те ему попеняли:" Ах, Солон! Вы, эллины вечно остаетесь детьми, и нет среди эллинов старца!... Вы все юны умом, ... ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени". Может данная проблема была связана с верой в Фатум - что все предначертано и нет смысла фиксировать исторические события. Так или иначе получается, что у них либо отсутствовала традиция передачи знания, либо в какой то период эта цепь преемственности передачи исторического знания прервалась по какой-то причине. И в результате какие либо истинные факты касающиеся этого вопроса можно установить лишь на основе исторических и мифологических сопоставлений.
как то мутно все получилось...
Нет, отчего же, традиции передачи знаний существуют во всех обществах. Дело в качестве механизма передачи во-первых, и в качестве знания во-вторых. Я говорил о том, что Геродот и Фукидид выскочили с готовым научным механизмом передачи исторического знания (которого нет или почти нет в архаических обществах) как черт из коробочки. А уже Ксенофонт мог либо подражать предшественникам (скучнейшая "Греческая история"), либо писать мемуары ("Анабасис"), либо вернуться к изложению сказочно-мифологического материала ("Киропедия").
А как насчет того о чем Геродот с Фукидидом молчали и чем в полный голос заговорили авторы Второй Софистики?