Евхаристия - Таинство Церкви

[Руслан]

Евхаристия (буквально: «благодарение») есть таинство, в котором хлеб и вино предложения прелагаются Духом Святым в истинное Тело и истинную Кровь Господа Иисуса Христа, и затем верующие приобщаются их для теснейшего соединения со Христом и жизни вечной.
Чинопоследование таинства Евхаристии – Божественная Литургия, является единым и нераздельным священнодействием. Особое значение в чине Литургии имеет евхаристический канон, а в нем центральное место занимает эпиклеза – призывание Духа Святого на Церковь, то есть на евхаристическое собрание, и на предложенные Дары.

Предуказание Спасителя на будущее установление таинства Евхаристии дано в Евангелии от Иоанна, – само установление таинства описывается у трех Евангелистов – синоптиков Матфея, Марка и Луки, а затем повторено Апостолом Павлом.
В Евангелии от Матфея повествуется: «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, Преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26, 26-28).
О том же сообщается в 14-й главе Евангелия от Марка, а также в Евангелии от Луки: «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается» (Лк. 22, 19-20).
О том же читаем у Апостола Павла: «Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите...» (1 Кор. 11, 23-24).
Слова Спасителя на Тайной Вечере: «Сие есть тело Мое, которое за вас предается» (Лк. 22, 19) «...Сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26, 26), – совершенно ясны и определенны и не допускают иного толкования, кроме прямого, а именно: ученикам преподаны истинное Тело и истинная Кровь Христовы; и это совершенно согласно с обетованием Спасителя о Его Теле и Крови (Ин. 6).
Приобщив учеников, Господь заповедал: «сие творите в Мое воспоминание». Эта жертва должна совершаться «доколе Он придет» (1 Кор. 11, 26), как наставляет Апостол Павел, то есть до второго пришествия Господня. Это следует и из слов Спасителя: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6, 53). И действительно, Евхаристия принята Церковью от первых дней, как величайшее таинство; установление ее сохраняется с наивысшим тщанием и благоговением. Она и совершается и будет совершаться до скончания мира.

Таинство Евхаристии установлено Спасителем на Его последней Вечере с учениками при произнесении Им слов «приимите, ядите... пийте от нея вси... сие творите в Мое воспоминание...», но. еще задолго до этой таинственной трапезы, Спаситель раскрыл апостолам мистический смысл причащения Его Тела и Крови, сказав в капернаумской синагоге  проповедь ο Хлебе Жизни (Ин. 6:24-66). В начале этой проповеди Господь обращает внимание слушателей к манне, которая была символом Вечного Хлеба. Манна была чудесной пищей, падавшей с неба, тогда как Евхаристия есть само истинное Тело Христово. Святой Кирилл Александрийский в своем толковании на Евангелие от Иоанна (кн.ІІІ, гл. 6) так объясняет эту связь: «Манна питала в пустыне один только народ иудейский, тогда как во вселенной существуют бесчисленно другие народы. Истинный Хлеб Жизни, сошедший с неба, имеет силу питать всю вселенную и давать ей совершенную жизнь».[1]
Β этом учении Христа важны две главные мысли, a именно: а) Евхаристия воскрешает вкушающих от нее (6:48-54), и б) Евхаристия есть соборное единство всех ее причастников, членов таинственного Тела Христова (6:56).
Β самом деле, если прообраз Евхаристии, манна, могла только напитать человеческие физические силы странствующих в пустыне иудеев и имела, таким образом, только временное значение, то вечный смысл Евхаристии есть воскрешение и вечная жизнь. «Я есмь Хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; Хлеб же, сходящий с неба, таков, что ядущий его не умрет» (6:48-50). «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу Его в последний день» (6:54).
Святой Кирилл Александрийский, толкуя 6:51, так догматизирует по этому поводу: «Поскольку Животворящее Слово Божие вселилось во Плоти, Оно преобразовало его (т.е. Тело) в собственное качество, т.е. жизнь, и, всецело соединившись с ним неизреченным образом единения, сделало его животворным, каково и Само Оно есть по природе. Поэтому Тело Христа животворит тех, кто становится причастником его, так как оно изгоняет смерть, когда является между умирающими, и удаляет тление, неся в себе Слово, совершенно уничтожающее тление».[1] Таким образом следствия таинства Воскресения Христова простираются на все человечество. A Златоуст учит: «В Ветхом Завете было обещание долговечности и многолетия, но теперь обещается не просто долговечность, но жизнь, конца не имеющая». Таким образом, Евхаристия есть единая существенная связь наша с умершими. Причащаясь Тела и Крови Христовых, мы входим в теснейшее общение и с усопшими причастниками их. Β византийском же чине проскомидии это общение с миром усопших становится особенно ясным благодаря молитвенному поминовению имен живых и усопших при вынимании частиц из просфор и потом при погружении их в Чашу Святой Крови с произнесением слов «Отмый, Господи, грехи всех поминавшихся честною Твоею Кровию и молитвами святых Твоих». Православная Литургия византийского чина являет, таким образом, особенно ясное литургическое исповедание общения со святыми и соборного единства церковного.
Спаситель говорит: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (6:56). Каждый, причащаясь Тайн Господних, становится членом Его мистического Тела, т.е. Церкви. Евхаристия есть Тело Христово, и Церковь, пo aпостолу Павлу, также есть то же соборное Тело Христово (Ефес. 4:15-16; Колос. 1:24). Другими словами, природа Церкви евхаристична. Евхаристии нет вне Церкви, ибо нет тела вне Тела; и Церковь не может быть без Евхаристии. Нельзя поэтому быть членом Церкви и не причащаться того, что есть Тело Христово, т.е. Сама Церковь. Β Евхаристии – знак церковности.
Β дивной молитве святого Амвросия Миланского, положенной Церковью для чтения иереем перед совершением Литургии, так сказано об этом Хлебе:
«Хлеб сладчайший... Хлеб чистейший, всякия сладости и благовония исполненный, Хлеб, им же питаются преизобильно ангели на небеси... Хлебе святый, Хлебе живый, Хлебе вожделенный, сходяй с небесе и даяй мирови жизнь».
Хлеб, стало быть, вечного бессмертия. Хлеб соборного единения в Церкви.

Уже первые христиане переживали воспроизведение этой прощальной вечери Господа, как величайшую святыню. Так древний памятник конца I века «Учение 12 Апостолов» заповедует: «Никто да не ест и да не пьет от вашей Евхаристии, кроме крещенных во имя Господне. Ибо относительно сего сказал Господь: не давайте святыни псам». Священномученик Игнатий Богоносец пишет в своих посланиях: к Ефес. гл. 13 «Старайтесь чаще собираться для Евхаристии и славословия Бога» (Посл. к Ефес. гл. 13). А в посл. к Филадельф. гл. 4, сказано: «Старайтесь иметь одну Евхаристию; ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единении крови Его один жертвенник, как и один епископ с пресвитерством и диаконами, сослужителями моими, дабы все, что делаете, делали вы о Боге».
Из книги Деяний Апостольских видно, что Апостолы, по сошествии на них Св. Духа, ежедневно собирались с иерусалимскими верующими для совершения таинства св. Причащения, которое она называет «преломлением хлеба» (Деян. 2:42-46). Конечно, в самом начале не было такого строго установленного чина, какова наша современная литургия, но несомненно, что уже в апостольские времена был установлен определенный порядок и форма этого священнодействия. В древности, в разных поместных Церквах, были свои чины литургий. Со дня Пятидесятницы апостолы и, по их примеру, все христиане, стали собираться для совершения Евхаристии в «день Господень», т.е. в воскресенье, исполняя повеление Господне: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк.22,19). Таким образом, в христианстве воскресенье заменило ветхозаветную субботу, которая была установлена в воспоминание Божия Завета с древним Израилем. Христиане являются «новым Израилем», с которым Бог заключил Новый Завет в Своем Сыне. Воскресный день заменил субботу, и потому нельзя быть членом Церкви, не участвуя регулярно в воскресной Евхаристии.
В Православной Церкви, как это было и в первохристианских общинах, Евхаристия, как Таинство любви и единения, совершается всею Церковью, она есть «общее дело» всех верных, по-гречески – «литургия». Первоначально она была составлена святым апостолом Иаковом, затем немного сокращена Василием Великим, а после него, уже более значительно – Иоанном Златоустом. В наши дни литургия совершается по чину святого Иоанна Златоуста, и десять раз в году – по чину святого Василия Великого. В некоторые дни Великого Поста совершается причащение святыми Дарами, освященными в предыдущее воскресенье; эта служба, составленная святым Григорием Двоесловом, называется «литургией Преждеосвященных Даров».
Господь пролил Свою кровь и принес Себя в жертву из любви к роду человеческому, и потому Тело и Кровь Его таят в себе всю силу этой жертвенной, объединяющей любви. Перед Своими страданиями Господь молился о единстве всех в любви: «Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы» (Ин.17,11).
Евхаристический чин убеждает в том, что от начала до конца он построен на принципе соотносительности – зависимости друг от друга служений предстоятеля и народа. Она выражена в диалогической структуре всех евхаристических молитв. Каждую из них собрание «запечатывает» словом «Аминь», связуя им в одно органическое целое предстоятеля и народ Божий, им возглавляемый. Каждая из составных частей евхаристического священнодействия – чтение слова Божия, возношение, причащение – начинается с взаимного преподания мира: «Мир всем» – «И духови твоему...» Все молитвы своим содержанием имеют нашу хвалу, наше благодарение, наше причащение, а своею целью – «соединение всех друг ко другу во Единаго Духа причастие»...
Священнодействия Евхаристии отображают – ту же «синергию» – сотрудничество, сослужение. Так, чтение слова Божия и изъяснение его в проповеди, составляя содержание первой части евхаристического служения, предполагает слушающих и принимающих проповедь. Перенесение проскомидии в алтарь и возникновение в нем особого «жертвенника» не уничтожило изначальной практики приношения даров на собрании от народа. Смысл возгласа «Возлюбим друг друга!» относится ко всему собранию, как и конечный возглас «С миром изыдем...»

Проф. Н. В. Покровский подчеркивает, что «Литургия составляет средоточие всего христианского богослужения: к ней примыкают церковные службы, не только рядовые, но даже и вне-рядовые; первые как вечерня, повечерие, полунощница, утреня и часы составляют как бы приготовление к ней, вторые как таинства и другие службы совершаются или по крайней мере в древности совершались, в связи с литургиею. Крещение в древности сопровождалось причащением новокрещенного на литургии, которая следовала тотчас за совершением крещения; миропомазание соединено было с крещением, следовательно вместе и с литургиею. Покаяние совершалось на литургии, когда читались над кающимся особые молитвы; священство еще доселе совершается на литургии; брак в древности сопровождался причащением и даже некоторое время совершался во время литургии и потому с течением времени удержал в своем составе некоторые элементы литургии (от «Отче наш» до конца); елеосвящение сопровождалось причащением. Такое важное значение литургии в общем составе христианского богослужения объясняется ее высокою важностию по существу и установлением ее непосредственно Самим Спасителем, как это известно из Евангелий и Посланий Апостольских» [2].

Евхаристия есть по преимуществу Таинство Церкви. По молитве всей Церкви, епископ или священник благословляет пшеничный хлеб и виноградное вино, которые силою Святого Духа прелагаются в Тело и Кровь Господа Иисуса Христа и предназначаются для последующего причащения верующих в прощение их грехов, для вечной жизни и соединения их с Господом и между собою в единое тело Церкви. В Евхаристии черпает Церковь благодатные силы для спасения людей, Евхаристия основа ее жизни, Евхаристией созидается Церковь – мистическое тело Христа.
_________________________________________
Это не мои труды, просто собрано в сильном сокращении из разных источников. Сами первоисточники читать гораздо интереснее, ИМХО.

[Владимир_91]

Здравствуйте Руслан!
Хочу поделиться своими впечатлениями о Причастии.
О действенности и силе причастия
После моего обращения к вере, весной 1991 года, я решил исповедаться и впервые осознанно причаститься. Не помню, как я тогда подготовился к данному событию, какие грехи сумел припомнить и осознать. Конечно, моя подготовка к этому важнейшему моменту была, видимо, несовершенна, да и откуда ей было быть совершенной, так как никакого опыта у меня в данном вопросе не было. Я попостился некоторое время, прочитал молитвы перед святым причастием (про то, что надо было читать каноны - я узнал только через несколько лет от священника) и пошел на причастие. Не знаю, испытывал ли кто-нибудь, кроме меня то чувство, которое я испытал после первого причастия (не считая причастия в детстве, которое, наверное, было, когда моя бабушка водила меня в церковь, но я этого не помню). Я ощутил, что во мне действует некая мощнейшая энергия, которая переполняет меня. Сердце мое бешено колотилось в груди, сила, находившаяся внутри меня, как бы распирала меня во все стороны. Мне стало немного страшно, и я подумал, что еще немного, и я лопну как мыльный пузырь. Кроме того, моя жена, будучи еще в то время неверующей и достаточно негативно относившаяся к тому, что я стал верующим и посещал церковь, в тот день была просто агрессивно настроена против меня. Мне было и без того почти невыносимо тяжело и, насколько помню, я стал со страхом и сокрушением сердца потихоньку молиться - Господи, помилуй..., Господи, помилуй... Такое ужасное состояние сохранялось почти весь день, и только к вечеру я стал приходить в себя. Не знаю, для чего и почему, мне было дано это испытание, возможно, что я приступил к причастию недостойно, без должного благоговения и страха, может быть посчитал, что достоин (!!!) быть причастником Тела и Крови Господних (скорее всего это так и было). Может быть и для того, чтобы я укрепился в вере, чтобы понял всю серьезность, действенность и силу причастия. Наверное, это так, во всяком случае, других объяснений для себя я не нахожу.